Национальные интересы России как главный ориентир в формировании подходов к обеспечению безопасности в Евразии

Национальные интересы – это совокупность целей, потребностей и приоритетов, которые государство – иными словами, власть и общество – стремится реализовать в своей внешней политике. Важно отметить, что классики политического реализма в лице Ганса Моргентау, Эдварда Карра и Раймона Арона подчёркивают, что национальные интересы относятся именно к потребностям страны на внешнем контуре, а значит, в области внешней политики и международных отношений. Внутри страны таким инструментом практики государственного управления служат общественные интересы. К сожалению, в современном, в частности российском, политическом дискурсе нередко наблюдается смешение этих двух понятий.

Также необходимо помнить, что национальные интересы основываются на специфических чертах конкретной страны: её территории и географии, историческом опыте, национальных и культурных особенностях и так далее. И поэтому они различны для каждого государства. Они разные у России, Швейцарии и США и основаны, как уже отмечено, на объективных факторах. Однако проблема и главная сложность состоит в том, что, хотя национальные интересы носят объективный характер, формулируют их субъекты политики. Отсюда трудности и противоречия в их определении, порождающие порою серьёзные политические проблемы.

Практика работы Совета национальной безопасности США требует, чтобы процесс выработки американских подходов к любой международной проблеме начинался с определения того, в чём заключаются американские национальные интересы применительно к конкретной рассматриваемой сегодня ситуации. Эти текущие интересы, в свою очередь, опираются на базовые национальные интересы страны. Поэтому они чётко формулируются в каждом американском документе стратегического планирования, будь то Стратегия национальной безопасности или Военная доктрина. Именно в этом смысле академик Андрей Кокошин назвал национальные интересы важнейшим инструментом практики государственного управления.

В силу изложенного уверен, что и России при определении подходов к формированию архитектуры евразийской безопасности следовало бы начинать именно с этого.

Давайте посмотрим, в каком состоянии у нас сегодня находится этот важный инструмент. Берём действующую Концепцию внешней политики России и видим, что перечисленные в ней национальные интересы Российской Федерации состоят либо из положений, зафиксированных в Конституции РФ (защита конституционного строя, суверенитета, независимости, государственной и территориальной целостности), обязательств Российской Федерации в рамках Устава ООН и других базовых норм международного права (укрепление правовых основ международных отношений), а также общественных интересов (защита прав, свобод и законных интересов российских граждан; развитие безопасного информационного пространства, защита российского общества от деструктивного иностранного информационно-психологического воздействия; сбережение народа России, развитие человеческого потенциала, повышение качества жизни и благосостояния граждан; содействие устойчивому развитию российской экономики; укрепление традиционных российских духовно-нравственных ценностей; охрана окружающей среды, сохранение природных ресурсов).

Примерно так же обстоит дело и со Стратегией национальной безопасности РФ – базовым документом стратегического планирования в нашей стране, – с той разницей, что в нём национальные интересы примерно на 70 процентов совпадают со стратегическими национальными приоритетами, которые являются основными направлениями обеспечения национальной безопасности, а значит, и национальных интересов. Ясно, что первые и вторые соотносятся друг с другом как цели и задачи и поэтому приоритеты должны показывать пути и способы реализации национальных интересов, но не дублировать их.

Никого не хочу критиковать, ибо по собственному опыту знаю, насколько трудна и неблагодарна работа над такими масштабными концептуальными документами. Но, думаю, понятно, что закреплённый сегодня в нормативно-правовом порядке перечень национальных интересов Российской Федерации можно отнести и к России, и к Швейцарии и практически любой другой стране. Он не отражает в должной степени специфические потребности и чаяния России в сегодняшнем мире. Его нельзя использовать как инструмент практической политики.

Критиковать легче, чем что-то сделать самому. Поэтому попытаюсь предложить собственное видение национальных интересов Российской Федерации в иерархическом порядке.

Итак, первый, жизненно важный интерес – процветание и сохранение России как суверенной свободной страны, недопущение всеобщей катастрофы, глобальной ядерной войны. Его реализация должна опираться на мощные силы сдерживания и на усилия по поддержанию стратегической стабильности, что подразумевает поддержание конструктивных отношений с потенциальными противниками из числа великих держав.

Второе – создание пояса безопасности и добрососедства по периметру наших границ. Это тоже жизненно важный интерес, вытекающий из особенностей географического положения России, её истории, на протяжении которой все войны, все вторжения начинались с возникновения военной опасности на границах. Специальная военная операция не исключение. Сегодня, в наше тяжёлое время, эта цель может казаться недостижимой. Но именно для того и нужна стратегия, которая позволяет достигать в долгосрочной перспективе самых амбициозных и, казалось бы, недосягаемых целей, последовательно, поэтапно продвигаясь к ним путём решения промежуточных задач. Этот интерес требует разработки отдельных программ и планов, принятия управленческих решений, которые обеспечивали бы координацию политики и ответственность координаторов.

Третий интерес – обеспечение свободы судоходства в Мировом океане и безопасности основных транспортных коммуникаций. Его важность остро ощущается всеми нами сегодня.

Это три жизненно важных интереса, особенность которых заключается в том, что их защита обеспечивается всеми имеющимися в распоряжении государства средствами, в том числе военными, когда другие исчерпаны.

Четвёртый интерес – недопущение одностороннего доминирования иностранной державы в мире или в важнейшем для России регионе Евразии. Это важный ориентир для нашей практической политики и ясный сигнал и нашим противникам, и партнёрам.

Пятый интерес – обеспечение устойчивого развития российской экономики в условиях справедливых, без искусственных препятствий и запретов, мирохозяйственных связей.

Наконец, шестой интерес – расширение круга союзников, друзей и партнёров, сотрудничество с которыми способствовало бы реализации выше указанных и более приоритетных интересов. Думаю, нам не следует с гордостью заявлять, что у России нет союзников, тем более когда такие заявления обижают кого-то из наших друзей. Задача внешнеполитического ведомства как раз и состоит в том, чтобы расширять круг союзников, друзей и партнёров, а вместе с этим и усиливать международную поддержку нашей ориентированной на обеспечение национальных интересов внешней политики.

Убеждён, что чёткое формулирование национальных интересов России, их открытая декларация международному сообществу дадут нам ориентиры, которые позволят не заблудиться в хитросплетениях евразийской дипломатии, остаться в рамках собственной, а не чьей-то чужой повестки и выработать ясную «дорожную карту» формирования архитектуры евроазиатской безопасности. Центром этой архитектуры, её сердцевиной в географическом и политическом смысле должна быть Россия. Осознание предметных и ясных национальных интересов позволит также установить «красные линии», понятные не только нам самим, но и, что не менее важно, нашим партнёрам и противникам.