Два мира — два проекта

Тогда во время существования СССР между собой соперничали не только два военно-экономических блока, но и два противоположных подхода. Советский Союз в странах союзниках не только строил социализм, но еще и промышленность, школы и больницы. Капиталистический, он же империалистический проект был куда более циничным — в странах-сателлитах обычно покупалась властная верхушка, при помощи которой капиталисты из страны-патрона выкачивали ресурсы. Советский проект закончился с развалом СССР. Более о строительстве социализма и интернационализме (то есть сотрудничестве на равных) никто не вспоминал. Примерно на два десятилетия в мире оставался доминантным проект коллективного Запада. Его условно можно описать следующим образом: все страны должны построить демократию по западному образцу, то есть либеральную капиталистическую республику на словах и олигархический капитализм на деле. В несколько наивной форме такое мироустройство отражено в знаменитой работе Френсиса Фукуямы о «конце истории». Но все же, следует понимать, что под этой идеалистической идеологической оберткой скрывается все тот же звериный оскал империализма. Определять правила этого «дивного нового мира» на правах старшего и более опытного в делах «демократии» взялись страны глобального Запада, а снимать реальные сливки с процесса демократизации — их экономические агенты — транснациональные корпорации. По сути, предлагался новый, безальтернативный империалистический порядок — все в приказном порядке импортируют демократию, а вместе с ней и продукцию от «Кока-колы», «Макдональдса» и «Айфона» до стареньких разработок американского ВПК. Иногда поощрялись покупки промышленного оборудования «новыми демократиями» (в реальности — новыми колониями), поскольку это требовалось для разработки опять-таки западными корпорациями природных ресурсов новых колоний и производства дешевых товаров для граждан «цивилизованных» стран за счет полурабской дешевой рабочей силы. Собственную производственную базу, а тем более науку развивать в целом никто не запрещал, но делать этого не рекомендовалась — ведь не такая роль была уготована условной Индии или Ботсване в «мировом распределении труда». Так это функционировало долгие годы, но многим в мире положение ресурсной базы или «фабрики» для стран золотого миллиарда не нравилось. Для тех, кому положение вещей не приглянулось, у стран Запада был давно заготовлен стандартный ответ. Они-де представляют из себя диктатуры, а потому с ними стоит говорить уже с позиции силы. Чаще речь шла о «мягкой силе», но для особо упертых имелась сила жесткая. Вводились санкции против Ирана, Кубы, Китая. Осуществлялась агрессия против тех стран, которые не хотели делиться природными ресурсами с «цивилизованным миром». Всегда использовался один предлог: там, мол, сидят диктаторы, враждебные идеологии, которые не уважают западные ценности и не хотят строить у себя демократии, а также пускать к себе западные корпорации. Некоторые страны предпочитали сдаться на милость глобальному Западу. Обычно после этого исчезала местная промышленность, либо ее покупали крупные международные игроки, приходила в упадок национальная наука, происходила массовая утечка мозгов. Подобным образом развивались события в большинстве стран Восточной Европы в 90-е годы после развала Советского блока. От некоторых стран, кстати, в обмен на политическую лояльность и поставки ресурсов даже демократизации не требовалось — там было в нефтяных монархиях аравийского полуострова. А некоторых «мятежников» показательно наказывали. Делалось это либо посредством организации в этих странах смены режима через технологии цветных революций (тут примеров десятки — от Грузии и Югославии до «арабской весны» в Северной Африке), либо путем прямой внешней агрессии, как это было в Ираке и Сирии. России, по сути, тоже предложили такой выбор без выбора — либо вы превращаетесь в мировую бензоколонку и следуете единственно правильным «демократическим» нормам, одобренным Вашингтоном, либо будет плохо. На этом фоне и прозвучала знаменитая мюнхенская речь Владимира Путина в 2007-м году. Смысл ее прост: Россия не согласна с предложенным ей, да и всему миру диктатом закрытого клуба «старых демократий». Мир должен быть открытым, правила должны быть для всех одни и применяться ко всем участникам мировой политики, а не только к назначенным козлам отпущения или странам «второго сорта». Предложенный Путиным новый проект был воспринят на Западе как вызов. И ответили на него ровно в вышеописанном духе — решили устроить смену режима через дестабилизацию внутриполитической обстановки, а когда стало понятно, что этот номер здесь не проходит — ввели против России санкции и попытались изолировать ее. Гражданский конфликт на Украине в 2014 году, который был прямо спровоцирован теми самыми странами глобального Запада, был использован как предлог. Однако предложение России миру было озвучено и встречено с одобрением. Москва предложила миру альтернативный проект мироустройства, который коротко и емко был охарактеризован, как «многополярный мир». С годами речь Путина в Мюнхене из наивного фантазерства (так ее восприняли в США сперва) стала рассматриваться государствами, желающими проводить независимую внешнюю политику как путеводная нить. По итогам недавнего визита в Китай на саммит Шанхайской организации сотрудничества российский президент так раскрыл в общении с журналистами суть этого подхода: «Я бы не стал говорить о каких-то доминантах в этом многополярном мире. Ведь мы когда говорим о многополярности, это не значит, что должны появиться какие-то новые гегемоны. Так вопросы никто не ставит: ни в рамках ШОС, ни в рамках БРИКС. Все участники международного общения должны иметь равные права и все с точки зрения международного права должны находиться в одинаковом положении. Да, конечно, есть экономические гиганты, такие как Индия Китай. Кстати говоря, и наша с вами страна входит в четвёрку крупнейших стран мира по паритету покупательной способности. Это всё реалии сегодняшнего дня. Это же не наши расчёты — это расчёты международных организаций. Но это не значит, что кто-то должен доминировать в политической или в какой-то другой сфере, в том числе в сфере безопасности». Политика России сегодня выстраивается в этой же логике равенства всех игроков и союзов в мире. С этой целью осуществляются контакты России в рамках новых площадок и клубов государств — от ШОС и БРИКС до Восточного экономического форума. И это контакты на международных площадках только за последние несколько недель! Кстати, помнится, западные аналитики, особенно среди записных русофобов, открыто издевались, когда российские политики топового уровня, включая президента, налаживали контакты с лидерами африканских стран вроде Габона или Гвинеи-Бисау. По их логике, с «этими неграми, практически недолюдьми и говорить не о чем и не за чем». Кстати, предельно ясно вот это расистское отношение было предъявлено на свет в диалоге президента Намибии Хаге Гейнгоба с экс-председателем Бундестага и председателем Фонда Конрада Аденауэра — Норбертом Ламмертом, который в беседе с президентом африканской страны заявил, что в Намибии китайцев в 4 раз больше, чем немцев, и подобное недопустимо. Хаге Гейнгоба в буквальном смысле слова взорвался, заявив: «А в чём проблема? Такое впечатление, что европейцев это волнует больше, чем нас». А потом подчеркнул, что китаец никогда не придёт к президенту, чтобы устроить подобный спектакль, как устроил немец. И при том, что перед немцами в Намибии расстилают ковровую дорожку, в самой Германии негров из Намибии за людей не считают. Хаге Гейнгоб призвал Ламмерта сперва навести порядок в собственной стране, а потом уже приезжать учить других. Подобные высказывания стали возможны, потому что Россия предложила миру серьезную альтернативу западному диктату и эта альтернатива была поддержана крупнейшими независимыми странами, такими как Китай, Индия, Бразилия, ЮАР, Иран и другими. И вот теперь получается у стран мира есть два пути. Слушаться глобалистов из Европы и США, которые говорят: «либо вы делаете, как мы вам прикажем, либо санкции, смена режима, а то и война». Или выбрать альтернативный проект, который предлагает Путин: мирно и взаимовыгодно сотрудничать для достижения процветания, мира и безопасного будущего. Очевидно, что если политика угроз и шантажа Запада не изменится, совсем скоро — уже на наших глазах победит проект, предложенный Россией. Ведь уже сегодня больше половины земного шара знает — «бесплатная демократия» бывает только в мышеловке. Павел Данилин, политолог.