Тени над «Талеганом»

На нем, среди прочего, хранилось оборудование, предназначенное для разработки и тестирования пластиковых взрывчатых веществ, которые используются для детонации урана в ядерном устройстве. После заморозки «Амада» в 2003 году и отказа Ирана от военных амбиций на ядерном треке объект надолго выпал из новостной повестки. Однако в конце мая 2025 года здесь была замечена внезапная строительная активность — возводились новые здания и арочные перекрытия, позволявшие в перспективе создать укрепления бункерного типа и защитить содержимое ангаров от ударов с воздуха. Кроме того, в границах объекта появилось несколько новых зданий неясного назначения. Это стало первым случаем столь явного возвращения Ирана на старые объекты, связанные с военной ядерной программой. Израиль знает о «Талегане-2» еще с нулевых — как и о проекте «Амад». Однако Тель-Авив полностью проигнорировал его в июне 2025 года, во время «12-дневной войны» (в то время как другие ключевые объекты иранской ядерной инфраструктуры получили повреждения). В период же, предшествовавший высокоинтенсивным столкновениям (октябрь 2024 года), объект был законсервирован и работы на нем не велись. А потому удар израильтян по нему носил скорее символический характер. Теперь же израильские чиновники не упускают возможности напомнить миру о «сомнительных работах» Тегерана и о «появлении мрачной тени» над «Талеганом-2». Причина прозаична: Израилю выгодно искать (и демонстративно находить) признаки возвращения Ирана на «ядерные рельсы» — чтобы оправдать возможное повторение июньской операции (которая, вопреки победным реляциям, не слишком ослабила иранцев). Тем более, что с октября 2025 года Тегеран больше формально не связан обязательствами в рамках «ядерной сделки» (Совместный всеобъемлющий план действий) — а значит может, гипотетически, готовить почву для перезагрузки «Амада». Не случайно израильская пресса «взорвалась» новостями о майских строительных работах именно спустя несколько дней после закрытия СВПД, а не раньше. Возобновление работ на «Талегане-2», как правило, подается в связке с другими «сенсационными» новостями — будь то испытание новых иранских ракет или восстановление поврежденных в ходе июньских бомбардировок ядерных объектов — чтобы показать, что Иран начал подготовку к «оружейной гонке» задолго до краха «ядерной сделки». А значит — водил за нос международное сообщество. Так ли это на самом деле — однозначно сказать сложно. Тегеран официально не комментирует строительные работы и не слишком распространяется о новых контурах ядерной программы. Лишь раз за разом подмечает, что «военный атом» по-прежнему не входит в число приоритетов. Может показаться, что таким образом иранцы лишь подтверждают опасения израильтян и дают им козырь для дальнейшего раскручивания антиядерной истерии. Однако на практике Тегеран зеркалит тактику Тель-Авива (не подтверждает военные ядерные амбиции, но своими действиями создает сомнения по поводу их полного отсутствия). В теории это должно служить сдерживающим фактором и отваживать Израиль от новых ударов по иранской территории (дабы случайно не спровоцировать развитие ядерного арсенала этой страны и полную перестройку статус-кво на Ближнем Востоке). Однако неопределенность одновременно подталкивает Тель-Авив пытаться снова решить проблему силой — как в случае с ядерными проектами Сирии и Ирака. Какое из двух устремлений в итоге перевесит — покажет время. Леонид Цуканов, кандидат политических наук, эксперт Российского совета по международным делам.