ИИ как усилитель имитации

1. Победа до сражения

Искусственный интеллект выиграл войну с наукой. Победа была одержана на уровне ожиданий — там, где формируются решения восемнадцатилетних о выборе профессии. Молодой человек, выбирающий между молекулярной биологией и IT живёт не в мире фактов, а в мире нарративов. И в этом мире биолог — уходящая натура, а разработчик нейросетей — демиург нового мира. Неважно, что это неправда. Важно, что это работает. 2. Анатомия самосбывающегося пророчества

Механика проста. Технологические корпорации продвигают нарратив неизбежного замещения — он привлекает инвестиции и оправдывает оценки. Медиа тиражируют хайп, потому что хайп продаётся. Нобелевский комитет награждает создателей AlphaFold и архитекторов нейросетей за «химию» и «физику» — сигнал с вершины научной иерархии однозначен. Молодой человек делает рациональный вывод: зачем изучать биологию, если её «решат» алгоритмы? Он уходит в data science. Биология теряет кадры. Через пять лет кто-то напишет статью о кризисе в биологических науках, и нарратив получит эмпирическое «подтверждение». Петля замкнулась. 3. Кейс Данча: стартап вместо скальпеля

Кристофер Данч — техасский нейрохирург, осуждённый на пожизненное заключение после того, как искалечил 33 из 38 своих пациентов. Данч прошёл все фильтры: медицинская школа, резидентура, стипендия, двенадцатистраничное CV. На бумаге он выглядел блестяще. В операционной он не умел держать скальпель. Причина проста: пока его коллеги-резиденты набирали обязательную тысячу операций, Данч провёл менее ста. Остальное время он строил стартап DiscGenics — компанию по регенеративной медицине на основе стволовых клеток. Он привлекал инвестиции, писал патенты, ходил на питчи. Система это поощряла: он выглядел «предприимчивым», «инновационным», «прогрессивным». Стартап рухнул, он переключился на клиническую практику — с навыками первокурсника. Данч — продукт системы, которая вознаграждает маркеры успеха вместо компетентности. Публикации вместо часов у операционного стола. «Личный бренд» вместо ремесла. Он мечтал об экзите, ещё ничего не создав, — и система сказала ему, что это правильно. 4. Подмена предмета

Нарратив замещения основан на фундаментальной подмене. Наука представлена как решение задач — и тут ИИ действительно выигрывает, просто быстрее перебирая варианты при анализе данных, а то, сколько стартапер «поднял» на экзите — единственная метрика успеха. Но наука это не решение задач. Наука — постановка вопросов. AlphaFold предсказывает структуру белка, но не может спросить, какой белок предсказывать и зачем. Эта способность к вопрошанию — не романтическая метафора, а операционное ядро научного метода. И она формируется только через «сопротивление материала» — через те самые часы рутинной работы, пропущенные Данчем ради питчей. 5. Экономика внимания против экономики познания

Нарратив «ИИ заменит учёных» выгоден конкретным игрокам. Корпорациям, части академии — из обитателей президиумов, «венчурным инвесторам», мамкиным футурологам. Невыгоден он только тем, кто занимается «классической» наукой — экспериментальной биологией, геологией, клинической медициной, да чем угодно. Их вытесняют из пространства смыслов ещё до того, как они начали работать. Их компетентность обесценивается, выглядит «несовременной», лишней в мире, где IT-сервисы занимают позицию «царя наук». 6. ИИ как усилитель имитации

ИИ усугубляет проблему, ведь он позволяет имитировать компетентность — генерировать тексты, аналитику, код. Можно пройти все фильтры, ни разу не столкнувшись с реальностью. Наследники Данча в эпоху ИИ смогут построить впечатляющие карьеры, вообще не прикасаясь к предмету. И когда им всё-таки придётся «взять скальпель» — метафорический или буквальный — результат будет тем же. Глеб Кузнецов, политолог.