Борьба за Сирию

Г. А. Арбатова Алексей Юрк. — Говоря об интересах Д. Трампа в установлении отношений с новым президентом Сирии Ахмедом аш-Шараа и вообще о нормализации отношений США с Сирией, в первую очередь на ум приходит, безусловно, израильский фактор. Неурегулированный конфликт между Израилем и Сирией по вопросу Голанских высот не дает сторонам продвинуться вперед в деле нормализации отношений между ними. В интервью Fox News аш-Шараа прямо заявил, что вопрос Голан не позволяет начать прямые переговоры с Иерусалимом, однако выразил надежду на то, что США смогут в будущем сыграть роль посредника. Трамп уже собирается начать выполнять данную роль, в первую очередь разместив большую базу на юге Сирии, чтобы гарантировать новое соглашение о деэскалации между Сирией и Израилем. Причины подобного подхода просты: Трамп заинтересован в максимально возможном умиротворении Ближнего Востока, печально известного своим высоким конфликтным потенциалом, чтобы он не отвлекал внимание Вашингтона от первостепенных задач, прежде всего — от противостояния с Китаем. Определенную роль играет и российский фактор. Позитивные результаты встречи между В. Путиным и А. аш-Шараа, в ходе которой обе стороны выразили надежду на продолжение сотрудничества, а также слухи о том, что российские военные могут вернуться к патрулированию на южных границах Сирии, не могли не вызвать тревожный отклик в Вашингтоне. В этой связи Трамп и его внешнеполитическая команда вполне могли форсировать события и предпринять меры, направленные на недопущение повторного усиления российского влияния в Сирии. Несмотря на худо-бедно налаживающийся диалог между Кремлем и Белым домом, стороны по-прежнему находятся в состоянии прокси-конфликта, и потому борьба за влияние в различных регионах мира между ними активно продолжается. Наконец, в связи с вопросом об общей конфликтности региона стоит упомянуть и проблему остатков «Исламского государства»*, которая до сих пор актуальна. Администрация Трампа не заинтересована в возрождении полномасштабной борьбы с ИГ* и потому нацелена на привлечение нового правительства в Дамаске к сдерживанию террористической угрозы. Символом этого стало присоединение Сирии к возглавляемой Соединенными Штатами Глобальной коалиции по борьбе с ИГ*. Сохраняется также вопрос об ответственности за содержание лагерей, в которых содержатся пленные джихадисты и члены их семей, однако они находятся на территории, контролируемой курдскими отрядами, и потому данный вопрос может быть полностью решен только после окончательного достижения соглашения между ними и Дамаском. * «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 29. 12. 2014. Алексей Юрк, кандидат исторических наук, научный сотрудник Отдела внешнеполитических исследований Института США и Канады им. Г. А. Арбатова.