Камбоджийско-тайский казус

г. , был урегулирован при непосредственном и деятельном участии США и лично главы Белого дома. В конце октября премьер-министр Камбоджи Хун Манет и премьер-министр Таиланда Анутин Чарнвиракул, в присутствии Трампа, подписали мирное соглашение в Куала-Лумпуре. Казалось бы, конфликт между государствами был полностью исчерпан. И вот сейчас он разгорелся с новой силой. Камбоджийско-тайский казус демонстрирует очевидную уязвимость миротворческой работы кабинета республиканцев. США не просто прилагали заметные дипломатические усилия для того, чтобы Пномпень и Бангкок смогли прийти к мирным договоренностям. Но и попытались закрепить достигнутый в октябре компромисс экономическими стимулами для обеих стран. На церемонии подписания мирного соглашения Трамп сообщил, что США заключили «крупную торговую сделку» с Камбоджей и «очень важное соглашение о добыче полезных ископаемых» с Таиландом. Получается, что перспективы наращивания экономических связей с Вашингтоном оказались для данных субъектов куда менее значимым фактором, чем продолжение выяснения отношений друг с другом. А каких-либо других аргументов для «принуждения» их к миру у Белого дома в наст. вр. нет. Но помимо этого новый раунд противостояния Пномпеня и Бангкока содержит существенные риски для Трампа и его администрации. Во-первых, он делает сомнительными претензии американского лидера на статус «решительного миротворца». Образ Трампа как политика, способного примирять враждующие страны, заметно девальвируется. Причем как в глазах международного сообщества, так и общественного мнения США. Курьёз здесь заключается в том, что именно Камбоджа ещё в августе выдвинула Трампа на Нобелевскую премию мира. Выходит, что спустя всего четыре месяца эта номинация не имеет под собой предметных оснований. Во-вторых, под вопросом оказывается эффективность политико-дипломатических усилий США по урегулированию вооруженных конфликтов в целом. Камбоджийско-тайский эпизод говорит о том, что Вашингтон действовал в спешке. Он стремился как можно скорее примирить Пномпень и Бангкок, не создав при этом необходимых инструментов для практической реализации достигнутых договоренностей. В связи с этим возникает риск того, что точно такой же подход США применят и в процессе разрешения других конфликтов. И, прежде всего, украинского. В-третьих, конкуренты Америки получают весомый довод, подтверждающий ослабление её доминирующих позиций на мировой арене. Вашингтон не может добиться прекращения сравнительно локального пограничного противостояния. В силу этого, он вряд ли способен справляться с куда более сложными задачами. Данное обстоятельство открывает пространство для игры других центров силы. Так, посредником в решении камбоджийско-тайских противоречий, наряду с США, летом и осенью с. г. выступал Китай. И теперь у него появляется хорошая возможность для того, чтобы предложить свой вариант умиротворения противоборствующих сторон. Максим Минаев, кандидат политических наук, руководитель Отдела внешнеполитических исследований Центра политической конъюнктуры.