Стихия ИИ: как контролировать нейросети

В такой ситуации вопрос о том, каким образом и кем именно должен регулироваться ИИ, выходит за рамки технической повестки и становится фундаментальной проблемой доверия и контроля, требующей участия самых разных стейкхолдеров. Дефицит доверия

Разговор о регулировании ИИ невозможно вести в отрыве от общественного восприятия этой технологии. Уже сейчас исследования демонстрируют парадоксальную картину: чем быстрее развивается ИИ и чем шире он внедряется в повседневные практики, тем больше людей выражают тревогу и скепсис по поводу его последствий. В начале 2020-х годов наблюдался баланс между осторожным оптимизмом и настороженностью, однако уже к 2023-2025 годам перевес явно сместился в сторону обеспокоенности. Согласно данным опросов, около половины граждан считают, что риски ИИ перевешивают его потенциальные выгоды, что отражает постепенное углубление чувства уязвимости и недоверия, особенно на фоне громких дискуссий об угрозах автоматизации рабочих мест и манипуляции информацией. Примечательно, что общество различает индивидуальные и коллективные риски. Большинство респондентов отмечают, что обеспокоены не столько за собственное рабочее место, сколько за последствия для экономики и общества в целом. Это говорит о том, что ИИ воспринимается как сила системного масштаба, которая угрожает равновесию целых отраслей и социальным институтам. Подобный сдвиг усиливает давление на государство и компании: от них ожидается не защита каждого отдельно взятого работника, а создание таких правил, которые снизят риски массовых потрясений. Контроль и ответственность

Вопрос о том, кто именно должен взять на себя ответственность за регулирование ИИ, становится центральным в современных дебатах о будущем технологий. С одной стороны, большинство граждан поддерживают введение специальных правил, ограничений и норм, которые должны сделать развитие ИИ безопасным и предсказуемым. Однако сразу возникает проблема доверия к тем, кто мог бы стать главным регулятором. Технологические корпорации, обладающие наибольшими ресурсами и экспертными знаниями, чаще всего воспринимаются как субъекты, неспособные к саморегуляции. Государство же, которое традиционно играет роль гаранта общественных интересов, тоже не обладает достаточным кредитом доверия. Многие респонденты указывают, что политические институты не успевают за темпом технологического прогресса. Законы устаревают быстрее, чем принимаются, а чиновники нередко не обладают достаточной компетенцией, чтобы оценивать сложные технические риски. Более того, исторически низкий уровень доверия к государственным институтам в западных странах усиливает скепсис: люди опасаются, что регулирование может превратиться в очередной бюрократический ритуал, не влияющий на реальные угрозы. На этом фоне формируется модель совместного регулирования, которая предполагает участие множества разных акторов. Согласно опросам, значительная часть населения поддерживает идею привлечения к процессу не только государственных структур и бизнеса, но и университетов, исследовательских центров, некоммерческих организаций, независимых экспертов по этике и, что особенно важно, самих пользователей. Такой подход воспринимается как более честный и сбалансированный, поскольку разные стороны вносят собственные ценности и интересы, снижая риск концентрации власти в одних руках. Не менее актуальным становится вопрос международного измерения. Так как ИИ по своей природе транснационален, попытки регулировать его исключительно в национальных рамках обречены на ограниченный успех. Общественное мнение демонстрирует готовность поддерживать международные механизмы контроля, особенно если речь идет о наиболее чувствительных областях. В то же время сохраняется скепсис относительно того, способны ли государства действительно договориться и выработать общие правила, так как на глобальной арене сталкиваются не только разные интересы, но и разные ценностные системы, что делает поиск консенсуса крайне трудным. Архитектура регулирования

Развитие ИИ наглядно показывает, что ни одна существующая модель управления не способна в одиночку охватить весь спектр вызовов, связанных с новыми алгоритмами и их внедрением. Национальные инициативы, корпоративные практики и международные соглашения должны работать синхронно, дополняя друг друга, а не вступая в конкуренцию. На государственном уровне можно выделить разные подходы: ЕС предпринял попытку создать всеобъемлющую нормативную базу в виде AI Act, США опираются на президентские указы и рекомендации NIST, а Великобритания и Канада развивают «мягкие» формы регулирования, акцентируя внимание на этических принципах и добровольных стандартах. Все эти меры демонстрируют разнообразие стратегий, но пока не дают универсальной модели. Параллельно с этим растёт активность самих компаний, которые стремятся показать готовность учитывать общественные ожидания. Объединения вроде Frontier Model Forum разрабатывают стандарты безопасности для моделей нового поколения, а крупные корпорации внедряют собственные кодексы поведения. Подобные шаги важны для формирования первичных рамок, но они не решают главной проблемы — недостаточного доверия общества к саморегуляции индустрии. Поэтому корпоративные инициативы можно рассматривать лишь как элемент общей архитектуры, а не как полноценную альтернативу государственному или международному регулированию. Особое значение приобретает международное сотрудничество. Документы G7, рекомендации ЮНЕСКО и саммиты по безопасности ИИ в Блетчли и Сеуле направлены на выработку общих правил и предотвращение сценариев, при которых страны будут использовать ИИ в логике соперничества, игнорируя глобальные угрозы. Особенно важно это в военной сфере, где общественное мнение наиболее настойчиво требует совместного контроля. Однако именно здесь проявляется главная трудность: согласование интересов государств, которые рассматривают ИИ не только как источник рисков, но и как стратегическое преимущество, остаётся крайне сложной задачей. Участие общества

Регулирование ИИ не сводится к чисто технической задаче разработки законов и стандартов. В его основе лежит вопрос легитимности, которая напрямую зависит от вовлечения общества в процесс формирования правил. Если граждане ощущают, что решения принимаются за закрытыми дверями и навязываются сверху, то даже самые продуманные инициативы рискуют встретить недоверие и сопротивление. Наоборот, привлечение общественности к обсуждению и контролю политики превращает процесс регулирования в совместное создание решений, что способствует его большей устойчивости и эффективности. Современные исследования показывают, что восприятие ИИ определяется не только его практической пользой, но и соответствием ценностям людей. Поэтому в дискуссиях о будущем регулирования всё чаще звучат призывы учитывать общественные настроения на этапе проектирования технологий. Это вызывает необходимость проведения регулярных опросов, публичных консультаций, а также создания экспертных советов с участием представителей гражданского общества. Подобные инструменты дают возможность разработчикам и политикам лучше понимать, какие применения ИИ вызывают доверие, а какие порождают тревогу. Не менее важным условием является прозрачность. Сокрытие информации о рисках или ограниченный доступ к результатам исследований подрывают доверие и создают ощущение манипуляции. Наоборот, открытая публикация данных, независимые аудиты алгоритмов и доступность научных результатов формируют ощущение реального контроля, а не его имитации. В этом направлении особенно значимы проекты международного уровня, например, база AI SHARE, которая систематизирует данные о восприятии ИИ в разных странах и тем самым обеспечивает публичный доступ к общественным настроениям. Участие общества имеет и политическую ценность. В демократических системах регулирование должно отражать баланс интересов, а не сводиться к позиции узкой группы экспертов или бизнеса. Давление со стороны общественности стимулирует политиков реагировать быстрее и корректировать политику в соответствии с изменяющимися ожиданиями граждан. Это способствует более справедливому распределению выгод и рисков от внедрения технологий и позволяет услышать тех, кто в противном случае остался бы в стороне. Виктория Совгирь, аналитик Центра политической конъюнктуры.